5 историй запорожцев, которые добровольцами ушли на войну

061 продолжает рассказывать о простых запорожцах, которые делают что-то не так, как все. Сегодня предлагаем вашему вниманию истории горожан, которые добровольно ушли на фронт. Они разного возраста, пола и с разными судьбами, но их объединяет безграничная любовь к Родине и желание ее защитить.

Дмитрий Коряковский, 24 года

"Я окончил университет, планировал уехать жить в Америку. Бывал там — отличная страна. Из-за событий в Украине уезжать передумал".

"После того, как из Запорожской ОГА выгнали «титушек», я записался в Самооборону. Не мог оставаться в стороне — на кону судьба моей страны. События быстро развивались — Крым, Донбасс. Внутри все рвало и метало. Я не мог сидеть сложа руки, понимая, что впереди нас ждет настоящая война — решил идти на фронт".

"Звонил во многие военные организации, просился к ним. Везде говорили: «Оставьте вашу заявку, мы ее рассмотрим и после вам сообщим результат». Когда позвонил в «Азов» все было коротко и ясно: приезжаешь в Киев — собеседование — решение. Мне это показалось гораздо серьезнее всех остальных. Я поехал".

"Родители первое время думали, что я просто уехал работать в столицу. Правду я рассказал им позже. Мое решение одобрили, сейчас я чувствую их огромную поддержку".

"В зону АТО впервые попал 4 июня 2014 года. А вот боевое крещение было 13 июня при освобождении Мариуполя— тогда я получил первую контузию в результате взрыва РПГ. Потом еще были ранения. К счастью, я жив".

"На войне — настоящая жизнь. Здесь все эмоции чисты, нет никакой наигранности. Многое здесь переоценивается — совершенно по-другому воспринимается. Когда за год-полтора проводишь десятки братьев на небеса, когда еще несколько дней назад ты общался с этими 20-летними ребятами, а после боя они героически погибают… Это очень сложно. За каждого из них мы отомстим".

"К обыденности я возвращаться больше не хочу. Буду стараться всегда быть вовлеченным в военное дело и политику. Нужно наводить порядок в собственной стране — кто, если не мы?".

Юрий Жук, 43 года

"Я не смог наблюдать за тем, как враг рвет мою Родину на куски. Наблюдать, как гибнут лучшие сыны моей страны. В конце лета 2014-го принял решение — отправляюсь на фронт. Посмотрел цену на амуницию, нашлись спонсоры, которые мне ее купили. Бронежилет мне торжественно вручил губернатор".

"Служил в 17-й танковой бригаде оператором-наводчиком БМП. Срочную я отслужил связистом. На сборном пункте решил - буду пехотинцем. Был и на Донбассе, и в Луганске. Моя бригада стояла на злополучном 32-блокпосту, который после полностью разбили. Тогда нам повезло — за несколько дней до разгрома нас перевели".

"Что видел? Видел жизнь, волю к жизни. Видел страх гражданских за нашей спиной. Видел красивые пейзажи нашей страны. Видел много такого, о чем не принято говорить".

"На войне с ребятами я праздновал Новый год. Помню, коллеги с редакции (Юрий работает фотокорреспондентом газеты «Суббота плюс», - авт.) прислали мне много писем-поздравлений и свои фотографии в виде гирлянды. Приятно было — повесил это в блиндаже, а письма и сейчас иногда перечитываю".

"Все эти "приключения" заняли больше полугода. 1 февраля 2015-го состоялся мой крайний бой. Шесть утра, я спал в блиндаже, забегает командир: «Пацаны, нас атакуют. Это не шутка». Мы собрались, выбежали, начался бой. В той битве мне в глаз попал осколок, я его самостоятельно вытянул, открылось кровотечение. Не помню даже, было ли больно. Тогда я об этом не думал — нужно было продолжать бой".

"Потом была операция, длительное лечение. Сейчас правым глазом не вижу".

Юлия Матвиенко, 37 лет

"Я не решала уходить на войну — война сама все за меня решила, ступила своим сапогом на нашу землю. Сначала отобрала у моих детей море с бабушкой и дедушкой в Крыму (их «накормили» обещаниями огромных пенсий и райской жизни). Потом война ворвалась в Запорожье гробами погибших Героев. Наших ребят убивали только за то, что они не были наивно продажными, а были настоящими патриотами и настоящими украинцами...".

"Сначала я была волонтером. Мы изо всех сил помогали ребятам на фронте — отдавали последнее, всячески поддерживали. Парни стали для меня родными братьями. Я хранила их тайны, которыми они не могли поделиться с родными и близкими, поддерживала в трудные минуты. Потом пришло осознание того, что нужно что-то больше: слишком тяжело переживать, находясь за сотни километров. Тяжело смотреть в глаза матерям погибших ребят, тяжело видеть, что все вокруг войну не замечают".

"В каком батальоне служить, решила сразу - однозначно в запорожском. Весной 2015-го года вступила в 37-ой отдельный мотопехотный батальон. Будучи волонтером, я помогала этим ребятам, лично знала комбата. Впервые как солдат я пробыла в АТО с 20 мая и по 7 июля прошлого года. Второй раз — с 5 сентября и по сей день".

"Люди в Донецке и Луганске разуверились в себе. Сказали «от нас ничего не зависит» и закрылись в домах. Дали возможность мерзавцам позвать войска соседнего государства. Я не верю в то, что от нас ничего не зависит. У нас такая же кровь, как и у любого президента, мы все смертны, и бедные, и богатые, мы способны на многое".

"На войне я видела много отважных, смелых, честных и чистых людей. Видела много предательства, подлости, низости и грязи. На войне нет никакой романтики — только боль и страх. Видела, как мужикам страшно, как некоторые цепенеют и теряются. А некоторые, совсем неприметные, способны горы свернуть".

"Я "контрактник без дембеля" до конца АТО. Дома меня ждут совсем маленькие дочка с сыном. За ними присматривает мама с отчимом. Муж также на войне — в аэроразведке. Когда на праздники получается вырваться в отпуск или в отгул, то дома настоящий праздник. Но, к сожалению, это бывает редко".

"Нужно любить жизнь такую, какая она есть. Завтра или даже сегодня весь мир может обрушиться, и всего, что ты ценил может не стать".

15257-(article-picture1)

Николай Хоришко, 30 лет

"На війну вирішив йти коли побачив першу колону бойової техніки, яка проходила повз мій дім (Николай живет в поселке Гуляйполе, что в Запорожской области, - авт.). Це був березень 2014-го року, після Майдану. Повістка мені не приходила, я ходив у військомат, хотів піти контрактником в якусь бригаду ЗСУ. Тоді з цим складно було, тому не зрослося. Згодом я дізнався про формування батальйону «Донбас» і моментально відреагував. Рідним нічого не говорив. Вони вірили, що я поїхав до Києва".

"Був під Іловайськом. Багато наших тоді полягло – мене взяли в полон. Перший день був в заручниках у росіян – солдатів ульянівської десантно-штурмової бригади, потім нас передали «денеерівцям». Якщо перші були адекватними – годували нас, казали, що самі не хочуть війни, то сепаратисти знущалися, робили з нами «інтерв’ю», били на камеру. Одне з таких відео в ютубі побачили мої рідні – паніка була страшна. Я як відчув, що батьки й дружина про все дізналися. Випросив дзвінок додому, заспокоїв, сказав, що живий і скоро повернуся. В полоні був не більше місяця – на щастя, мене звільнили".

"Суть і жах війни незмінні. Нічого нового і не скажеш – все давно описано в книжках. Війна є війна – змінюються лишень дійові особи. На війні не все вирішує зброя й сила солдата: ми можемо один одного перебити, а війна не скінчиться. Ми вдома, на своїй землі. Підступний ворог на нас напав – ми мусимо боронити своє. Але нам не завжди дають це робити, мутять воду… Вінстон Черчіль колись вдало сказав: «Храбрейшими из храбрых слишком часто руководили гнуснейшие из гнусных!». Це про нас. Хочеться вірити, що хлопці полягли не дарма".

Александр Ангеловский, 25 лет

"В моем сознании все перевернулось, когда на Майдане людей постреляли. Наверное, тогда во мне проснулся ярый патриот, не способный терпеть таких издевательств над народом. Я записался в Самооборону, следил за происходящим".

"С начала войны я, можно сказать, «волонтерил». Помню, первый раз попал на передовую, мне пришлось там переночевать. Я был потерянный: если бы что-то началось, я бы не знал, что делать и куда бежать. Сейчас все не так".

"На фронт я решился пойти зимой 2015-го года, когда обстреляли Восточный район в городе Мариуполь. Там Азовское море – оно наше и отдавать его ни в коем случае нельзя. Записался в полк «Азов». Сейчас на войне я уже год, дома был четыре раза по ротации".

"Меня ждет мать. Она сама меня воспитала, каждый день звонит, волнуется. Трудно ей далось мое решение уйти на фронт, но она свыклась. Здесь я ради нее в частности".

"Туманно вижу свое будущее после войны. Работать я точно не буду. Слово «работа» у меня ассоциируется с «рабом». Служить – тоже не мое, ассоциируется со словом «слуга»".

"Постепенно в нашем полке все изменилось – теперь все сложно. Из добровольческого движения мы превращаемся в «служебное».

"В добровольческом движении все друг другу доверяют, чувствуют себя на равных. Людей, которые с тобой рядом находятся ты называешь братиком по одной простой причине: сейчас начнется обстрел, под ним будут все равны – от политика и до простого рабочего. Ты не знаешь, кто тебе спину прикроет и чем поможет – ко всем относишься с особой трепетностью. В армейских подразделениях все не так – там нужно выполнять приказы, ты не свободный".

Читайте также: 5 историй запорожцев, которые перешли на украинский язык