Когда решила уехать из родного, но оккупированного поселка в Запорожье, то взяла с собой самое дорогое: ребенка и документы. Жетон, служебное удостоверение и вещи, которые бы указывали на то, что она - милиционер, женщина закопала дома, потому что брать их с собой, означало бы подвергать опасности всех, с кем ехала в колонне.
Корреспонденты 061 продолжают рассказывать о разных профессиях через истории людей.
Накануне профессионального праздника подразделения "детских" полицейских мы встретились со старшим инспектором ювенальной превенции Васильевского районного управления полиции ГУНП в Запорожской области, майором полиции Натальей Шишковой. Она 21 год работает в правоохранительных органах. Первый месяц полномасштабной войны женщина жила в оккупации, где не было хлеба, денег и вечером все боялись выйти на собственные дворы.
Наталья проживала в Васильевском районе, в поселке Пришиб, а работала - в пгт Михайловке.
КАК ЭТО, КОГДА НЕТ ХЛЕБА, ДЕНЕГ И ТЫ В ОККУПАЦИИ
"Война застала меня дома. В 4:50 утра 24 февраля мне позвонил дежурный и сказал, что у нас сбор по боевой тревоге. Было неожиданно, но разговоры о том, что полномасштабная война может начаться, шли и раньше. Однако в полной мере никто не понимал, что происходит и какие действия правильные. 27 февраля оккупанты буквально влетели на танках целыми колоннами в наши населенные пункты. То есть прошло всего 3 дня от начала вторжения. Мы даже не успели поняли, что происходит и что надо быстро выезжать. В пришибской школе варили борщ, готовили и люди приходили. Это был конец февраля - начало марта. Мы 1,5 месяца прожили в оккупации. Застали времена, когда нет хлеба и нет денег. С коллегами ездили из Пришиба в Михайловку, возили гуманитарную помощь людям с детьми и тем, кто оказался в сложных жизненных обстоятельствах. Привозили все, что могли, потому что у людей не было что есть. Банкоматы не работали, магазины закрылись, можно было где-то рассчитаться только за наличные, а их не было. Потом был период, когда можно было купить что-то, но отпускали только по 2 кг сахара в одни руки и по одной маленькой пачке дрожжей. Ужас. Очереди были страшные", - вспоминает события того времени Наталья.
В начале марта, в один из дней, они с коллегами вернулись домой из очередного села и едва успели выйти из машины, как услышали, что буквально над домом Натальи пролетели три снаряда. По ее словам, один снаряд попал в дом, что неподалеку, и убил человека, который там жил, второй - разбил дом, где жила знакомая семья. Все уцелели, но жить в доме было больше невозможно и третий - также разрушил еще один дом.
Когда был захват Васильевки, захватчики установили свои блокпосты, ввели комендантский час и ввели режим светомаскировки.
"Закрывали все, выключали все, потому что знали, что человека могут забирать и вывезти куда-то. Был случай, что вышел человек покурить и не зашел обратно. Через несколько суток вернулся, после "разговора", - говорит она.
"К вам приходили "поговорить"?", - спрашиваем.
"Я думаю просто не успели. Знаю, что к некоторым нашим работникам приходили, проводили обыски, били, наставляли автоматы при маленьких детях. Было страшно за семью, людей. Совсем было непонятное поведение врага. Они верили в то, что они пришли нас освобождать. И не понимали негативного отношения людей к ним", - говорит полицейская.
"ТЫ - ОФИЦЕР, СОБИРАЙСЯ И УЕЗЖАЙ"
Наталья даже не пыталась скрыть того, кем работает. Говорит, что было невозможно.
"Я одна обслуживала территорию бывшего Михайловский района. То есть у меня было 14 учебных заведений, училища. В каждой семье, в каждом селе, в каждом учреждении меня знают. Спасибо людям, что меня не сдали. Знаю, что некоторые мои коллеги выехали, а их родителей терроризировали и угрожали, обыски проводили и требовали, чтобы они детям звонили и те приезжали и шли на сотрудничество с врагом", - рассказывает она.
Наталья говорит, что не хотела выезжать, точнее не могла решиться. Потому что там у нее остался отец. Мужчина, которому в августе этого года должно исполниться 65 лет, категорически отказался покидать дом.
9 апреля Наталье позвонила коллега, которая жила в другом селе и рассказала, что отправила свою дочь в Запорожье. Мол село зашли буряты, которые бьют, насилуют и убивают. Она призвала Наталью уехать и спасти своего ребенка.
"В начале войны фактически заставила дочь и ее парня выехать из Запорожья в село. Потому что мы думали, что первым Запорожье они попытаются захватить. Мне было страшно оставлять отца. Долго разговаривали и однажды он говорит: "Ты же - офицер, собирайся и уезжай". За ночь я собрала вещи, а утром мы поехали. Он меня отпустил, без этого я бы его не покинула", - говорит.
По словам Натальи, люди старались не очень афишировать о том, что хотят уехать. Потому что знали о том, что в других населенных пунктах составляли списки военных, ветеранов АТО, правоохранителей.
ВЫЕЗД
"У оккупантов был порядок: в 6:30 они заступали на свое дежурство на блокпостах, а ночью - спали. Мы выехали в 6 утра, чтобы выехать на трассу Харьков-Симферополь. В сторону Васильевки ехали и видели то сгоревшие машины, то мины на обочине трассы. На въезде в Васильевку люди формировали колонны. На блокпостах орки проверяли все: документы, сумки. Я ехала с дочкой и ее парнем, так его раздели полностью. Видимо татуировки искали или не знаю даже что. Потом мы ехали уже на Каменское и не там свернули с дороги, там везде все заминировано. Трудно добрались до Каменского, а там люди молодцы - они указатели сделали, поставили крестики, знаки разные, куда ехать нельзя. Когда мы выехали из села, то стояли наши ребята. Нас быстро пропускали, потому что начался обстрел и полколонны не успело выехать. Это было 10 апреля, а 11 апреля орки закрыли тот "коридор". Не понимаю, что они от нас хотели и зачем в спину стреляли. Мы ехали на "Ланосе" вшестером. Взяли каждый по маленькой сумочке, потому что места совсем не было. По дороге мы пробили колесо и только в Новоалександровке смогли остановиться. Я была потрясена тем, что люди выходили из своих машин и нам предлагали помощь. Очень поразила сплоченность людей. Так же было и дома, когда в оккупации были: люди приносили и отдавали свое и не ожидали, что им что-то кто-то даст в ответ", - рассказывает собеседница.
ПЕРВЫЕ СИРЕНЫ И НОВАЯ РАБОТА
В Запорожье Наталья услышала впервые звуки сирен. Говорит, что сначала испугалась, но привыкла. В Запорожье она приехала в воскресенье, а уже в понедельник вместе с подругой они были в областном главке полиции.
"Мы приехали без жетонов, служебных удостоверений. Их мы закопали в надежном месте. С собой не брали, чтобы не подвергать опасности людей, с которыми ехали. Получили новое удостоверение и вышли на работу. Первое время мы несли службу на охраняемых объектах, работали сутки на сутки. Целые сутки быть в бронежилетах - очень тяжело. Затем дежурили на Новой почте, где немножко другой график был. Затем были в составе пешего патруля. Трудно было ночью, потому что все же закрыто. Сейчас я работаю в составе эвакуационной группы. Их всего две на область. Первые мои выезды были в Орехов, мы вывозили семьи с детьми. Всех детей оттуда вывезли и теперь мы работаем на направлении Степногорской ОТГ, а вторая группа работает в направлении Гуляйполя", - говорит Наталья.
Она вспомнила, как уговаривала выехать из Степногорска семьи. Когда одна из семей согласилась уехать, то городок сильно бомбили и эвакуация могла не состояться.
"В Степногорске есть третий микрорайон и там - 9-этажный дом, который простреливается со всех сторон. В нем жило где-то десять семей и из них две - с детьми. Женщина с дочкой все никак не решались уехать и я им сказала то, что никому не обещаю никогда. Мол, если в Запорожье не понравится, то лично обратно привезу. Они искали причины, чтобы не ехать. Два месяца мы работали с ними. В один из дней мы приехали, я говорю: выводи ребенка, хоть посмотрю жив ли он, хочу его видеть.
Выходит девочка, лет 9. Она так обрадовалась людям, что лезла обниматься, фотографироваться, просто говорить. Она год была на балконе и не общалась со сверстниками. После очередного разговора мама ребенка согласилась. Мы приехали за ними и начался сильный обстрел. Мы не понимали, когда это кончится, но знали, что семья нас ждет. Очень сильно били.
Когда возникло затишье на минут 10, мы поехали к этому дому. Они на 6 этаже жили. Побежали в брониках, касках. Спустили семью, котов, сумки, игрушки. В машину бежали мокрые, потому что "немножко" жарко было. Вывезли их в Запорожье. Прошел день и мне звонит секретарь сельсовета и говорит, что женщина с ребенком написала сообщение в группе Степногорска, где она говорит, что очень благодарна нам за то, что мы ее уговорили уехать, что условия проживания хорошие, ребенок счастлив. Мне было очень приятно. А еще, та женщина обратилась к своей соседке, у которой двое детей и призвала уехать. Мы их также вывезли", - рассказывает Наталья.
ОПРЕДЕЛИТЬ ПРИОРИТЕТЫ
Когда Наталья выезжала из родного села, то взяла, как она говорит, самое ценное: ребенка и документы. В Запорожье ее никто не ждал и ничего не обещал.
"Мы все взрослые люди и должны сами принимать решения. Никто не знает, как лучше. Надо думать не об условиях, а о том, что жизнь одна. В мой дом, который остался в оккупации, заселились сначала одни, потом другие "гости". Уже вынесли из него все. Отец даже написал табличку, что здесь уже брать нечего", - говорит.
Больше года она живет в Запорожье. Уверена, что дом, вещи - это все наживное, главное, что семья в безопасности.
Переезд в Запорожье она воспринимает как возможность переосмыслить ценности.
"Я бы не уехала из села. Я об этом не думала. Но надо искать плюсы в любых ситуациях. Я надеюсь, что вернусь когда-то домой. Мне бы забрать отца, а дом ... дом там, где мы живем. Главное, чтобы живы были", - говорит женщина.
Этот материал опубликован при поддержке Европейского фонда за демократию (EED). Его содержание не обязательно отражает официальную позицию EED. Информация или взгляды, высказанные в этом материале, являются исключительной ответственностью его авторов.