От отца к сыну: история запорожской компании, которая во время войны проектирует восстановление пострадавших домов и укрытий

Алексей Марков является директором и соучредителем запорожской компании "НАСТРОЙ", которая уже более 30 лет занимается проектированием, обследованием и расчетами строительных конструкций. Мы расспросили у предпринимателя в рамках спецпроекта "Заварили бизнес", как изменился вектор работы проектировщиков в связи с полномасштабной войной, что нужно, чтобы обеспечить укрытиями всех запорожцев и почему в городе «поделано» со строительством нормальных зон отдыха - парков, площадей, скверов и пляжей.

Чем занимается "НАСТРОЙ" и что изменилось для бизнеса с начала полномасштабной войны

Компания "НАСТРОЙ" была создана родителями Алексея - кандидатом наук и преподавателем ЗГИА Андреем Марковым и математиком Беллой Марковой. Все начиналось с небольшой компании, зарегистрированной в квартире семьи, тогда у семьи не было еще ни офиса, ни команды. Они верили в то, что делают и что строительная отрасль обязательно расцветет. После обучения к семейному делу присоединился Алексей с родной сестрой Марией, которая сейчас занимает должность заместителя директора.  На сегодня компания насчитывает более двух десятков специалистов - инженеров, проектировщиков, архитекторов, экспертов по техническому обследованию зданий, специалистов по расчетам конструкций зданий и сооружений.

"Тридцать лет работаем. Может мы и не компания с миллиардными оборотами, но по запорожским меркам у нас неплохой уровень. Мы выросли с нуля до какого-то размера, в то время как более крупные проектные институты уменьшились почти до нашего размера. Раньше мы занимались обследованием конструкций зданий и проектированием различных сооружений - жилые дома, промышленность, коммерческие объекты и прочее. С началом полномасштабной войны, конечно, проектирование новых домов и реконструкций у нас остановилось почти полностью, очень мало кто строит, особенно в прифронтовых областях. Поэтому сейчас, к сожалению, наша основная работа - это обследование зданий, которые повреждены ракетными обстрелами. Сначала мы обследовали жилые здания, потом по ним создали отдельные комиссии и мы сейчас занимаемся в основном промышленными, общественными объектами", - рассказывает Алексей Марков.

Специалисты, которые выполняют обследование объектов, должны определить подлежит ли здание маленькому восстановительному ремонту, должна быть выполнена существенная реконструкция, или же ее ждет только снос. Для такой работы специалисты должны быть непосредственно на месте. Для этого они выезжают в города, села и поселки Запорожской области, находящиеся в опасной зоне под обстрелами.

"Сейчас в нашем офисе работает в общей сложности около 25 сотрудников. Мы потеряли с полномасштабной войной ориентировочно где-то 20% людей. Из них половина сейчас работает удаленно. Конечно, очень не хватает квалифицированных кадров. Строительная отрасль, проектирование - это такая сфера, где достаточно сложно переквалифицироваться человеку, который учился по украинским стандартам. Это и языковой барьер, технические требования. Одна наша специалист-инженер она работает в польской компании такого же направления и еще один в Чехии, а другие, к сожалению, не трудоустроились по специальности за рубежом. Поэтому даже некоторые из тех, кто уехали из Запорожья, продолжают работать на нас удаленно, хотя я очень хорошо понимаю, что те зарплаты, которые мы им можем платить сейчас, они не соответствуют европейскому уровню. Это очень сложно для них, но мы имеем то, что имеем", - делится директор компании.

С 24 февраля 2022 года "НАСТРОЙ" был вынужден приостановить свою деятельность на пару месяцев. Тогда еще никто не знал, смогут ли они вообще вернуться к работе и как быстро. Все объекты, договоры, которые были заключены до войны с заказчиками были приостановлены, потому что все, как один, отказались от продолжения работ.

"Мы проектировали два больших спортивных комплекса. Один - на улице 12 апреля на площади возле автозаправочного комплекса. И второй - на Бабурке на улице Новостроек. Над этими проектами работали почти полгода. Это бюджетные средства, и эти проекты были тоже приостановлены, что нанесло нам очень тяжелый удар. Полгода работала команда и не получила ни копейки за эти проекты. Возможно, когда-то к ним вернутся, потому что это действительно хорошие проекты и если они будут в будущем реализованы, то для жителей Запорожья это будет очень и очень хорошо", - говорит Алексей Марков.

О восстановлении разрушенных и поврежденных домов в Запорожье

Специалисты разрабатывали проект восстановления дома на улице Мира 14, пострадавшего в октябре прошлого года в результате ракетной атаки. Этот дом сейчас включен в перечень многоэтажек, которые будут восстановлении за государственный счет.

Проектировщики отмечают, что самое сложное в таких работах - это контакт с жильцами, владельцами коммерческой недвижимости. Потому что специалисты должны обойти все квартиры, выслушать пожелания и проблемы.

"У кого-то холодильник сломался, у кого-то перестенок, у того на обоях какая-то трещина возникла. Хотя может она возникла 30 лет назад, но трещина есть и с этим нужно что-то делать. С одной стороны мы должны учесть все пожелания, а с другой надо отметить, что это бюджетные средства и мы не можем сделать каждому все золотое, как этого хочется. При этом должны еще учесть требования городской архитектуры, которая желает восстановить максимально исторический облик здания, который она имела. А с другой стороны нам здание надо утеплить, потому что сейчас есть такие требования. А еще есть владелец расширенного балкона и он имеет на руках все документы, о правах собственности. И если мы, например, на требования архитектуры этот балкон ему, снесем, то он вызовет полицию и будет прав. Это все и есть проектирование", - рассказывает о специфике работ основатель.

Специалисты пытались найти компромисс между жителями, бизнесом и местным самоуправлением, как бы сложно и невозможно это не казалось. В доме на Мира первые этажи - это коммерческая недвижимость - кафе, магазины, офисы. Каждый из них сделал определенный дизайн в своем цвете, в своем стиле, какие-то отмостки, летние площадки, что в целом не укладывается в единое стилевое решение.

"Мы предложили, чтобы вся эта коммерческая недвижимость имела единый стиль, который будет привлекательным, само здание будет выглядеть опрятно. И гостям всех этих кафе, заведений будет приятнее сидеть возле красивого здания, чем в каком-то там Шанхае", - объясняет логику действий Марков.

При этом эксперт отмечает - то, что работы выполняются за государственный счет имеет, как свои преимущества, так и недостатки одновременно. Он считает, что важно, чтобы было какое-то минимальное участие жителей, только для того, чтобы общество чувствовало свою причастность к этому процессу.

"Тогда они понимают, что это не просто кто-то там что-то пришел и для них сделал. Должно быть участие жителей: хоть на один кирпич, который они или своими руками положили. Например, когда мы изучали опыт восстановления городов с голландскими коллегами, то исследовали историю в Индии. Там достаточно плохая экономическая ситуация и произошло стихийное бедствие - землетрясение.  И люди восстанавливали полностью разрушенный город. Они объединялись в строительные бригады и отрабатывали в них какое-то время. За очень сжатые сроки они восстановили этот город так, как они этого хотели. На это нужны строительные материалы, это, конечно, средства, но если человек, который хочет, чтобы ему что-то восстановили, приложит минимальные усилия, то это будет хорошо. Но я не уверен, что сейчас такой вариант у нас возможен", - говорит Марков.

После избрания победителя тендера проектанты будут выполнять авторский надзор и наблюдать, чтобы все выполнялось согласно проекту.

"Строительство - это достаточно конфликтная отрасль. В советское время прорабы уходили на пенсию раньше, потому что это считалось вредной профессией, потому что приходилось общаться со всеми участниками строительного процесса и стейкхолдерами, как сейчас говорят. Процедура сейчас выглядит так: есть заказчик, есть подрядчик, есть проектировщик, он же отвечает за авторский надзор и есть еще технический надзор. Технический надзор - это человек, который наблюдает, чтобы использовались правильные материалы, проверяет сертификаты. Когда речь идет о бюджетных объектах, технический надзор контролирует объемы работ, объемы материалов.  Например, заложено 200 квадратов штукатурки, а фактически подрядчик говорит, что сделал 250. И тогда возникает вопрос, действительно ли там было больше, или там что-то не так посчитано. Именно технический надзор должен внести ясность в этот вопрос. Мы предоставляем чертежи и хорошо, если подрядчик делает все по чертежам так, как было сказано в проекте. Но чтобы "читать" проект тоже надо иметь квалификацию. К сожалению, не все подрядчики имеют достаточную квалификацию, в таком случае обычно звучит такая крылатая фраза, что "я знаю, как сделать все гораздо проще". С этого обычно и начинаются проблемы. И хорошо, когда вмешивается авторский надзор и расставляет акценты, точки, нотки. А когда это уже построено и это не совсем соответствует, тому что нужно, то начинаются какие-то корректировки проекта, внесение изменений и так далее. И это все рабочий процесс строительства", - раскладывает по полочкам предприниматель.

В компании отмечают, что в рабочем процессе первую скрипку играет главный инженер проекта или главный архитектор проекта. Привлечены также другие специалисты по направлениям - инженеры по конструкции, инженеры по инженерным сетям, электроснабжение, отопление, вентиляция и так далее. Заказчик обращается с той задачей или проблемой, которую хочет решить. Затем определяется объем проектных работ - одно помещение или комплекс зданий. Определяется задание на проектирование, а после работы проект проходит экспертизу, получается разрешение на строительство и, собственно, строится.

"Когда речь идет об обследовании конструкций по состоянию на сейчас, то ситуация такова: если что-то ночью было громко, то я уже понимаю, что на следующее утро мне кто-то позвонит и скажет, что нужно ехать", - объясняет Марков.

Какова ситуация с укрытиями в Запорожье и сколько нужно их, чтобы обеспечить всех горожан

Одно из крупнейших направлений работы компании сейчас - это проектирование хранилищ и укрытий. Когда-то в центре города почти в каждом втором доме было убежище, но балансодержатели не понимали зачем оно нужно и со временем переоборудовали их под кафе, магазины, офисы и так далее.

"Мы, с сожалением можем сказать, что были частью этого процесса. То есть мы тоже разрабатывали какие-то проекты и так далее. Эти бомбоубежища списывались с баланса легко, выводились из реестра сооружений гражданской защиты. Их покупали те же предприниматели и делали какую-то реконструкцию под то, что в то время было более интересно. А сейчас все спохватились, что что-то у нас не осталось этих бомбоубежищ. И сейчас спроектировать в существующем жилом доме, например, полноценное хранилище, честно говоря, невозможно. Их можно построить только сначала, когда дом строится с фундамента. Когда он уже существует, возможно построить то, что сейчас называется "простейшее укрытие". То есть это укрытие, имеющее противообломочную защиту. Если, например, где-то возле дома что-то "прилетит", тогда люди, которые находятся в этом помещении, не пострадают от обломков. Если это будет разрушение полностью какого-то подъезда или блок-секции девятиэтажного дома, то эти люди не имеют 100% гарантии, что они не пострадают. А значит если все эти этажи упадут на этот подвал, то не факт, что он выдержит", - рассказывает директор.

Специалисты отмечают, что перекрытия, которые еще давно обследовали в районе Соцгорода - в домах на Металлургов и у Глинки имели много таких укрытий. Эти дома очень пострадали во время Второй мировой войны, когда немцы с правого берега Днепра обстреливали этот район. И когда все перекрытия падали, то убежище выдерживало. И это потому, что такие укрытия были построены сразу.

"Если мы говорим о варианте артиллерийских мощных обстрелов, как это было, например, в Мариуполе, или где-то в Орехове, то нет смысла людям оставаться в городе, который попадает под такие мощные обстрелы. У нас сейчас ракетные обстрелы, и они не так массированно накрывают, скажем, количество этих боеприпасов меньше", - говорит Алексей Марков.

Государственная служба по чрезвычайным ситуациям с начала полномасштабного вторжения разработала приказ, согласно которому нужно сделать, как можно больше простейших укрытий.

"Мы разработали 22 проекта простейших укрытий по городу. То есть это не полноценное хранилище, которое может выдержать прямое попадание какой-то там ракеты, или что-то такое. Мы проектируем также модульные укрытия. К примеру, возьмем наш торговый центр "Сити Молл". После того, как было попадание через Набережную магистраль на Запорожскую улицу, они за собственные средства построили для сотрудников простое модульное укрытие в своем дворе, которое может защитить 140 человек. Мы рассчитали, что оно выдержит взрыв ракеты "Калибр" на расстоянии 20 метров от него. То есть прямого попадания, вероятно, оно не выдержит, но если что-то поблизости прилетит, то оно защитит от ударной волны, обломков и так далее", - говорят в "НАСТРОЙ".

Эксперты объясняют, что городе не строят полноценное бомбоубежище на каждом метре не потому, что не хотят, а в первую очередь потому, что это очень большие средства. В случае ограниченных ресурсов ставку делают на количество простейших убежищ.

"Сейчас в других городах Украины уже разрабатываются типовые проекты по строительству в них укрытий. Главная проблема в Запорожье - это наши районы массовой жилой застройки 70-80 лет. Это Космический микрорайон, Осипенковский, Бородинский, многоэтажки, в которых подвалы не приспособлены для того, чтобы там находились люди. Там действуют какие-то детские сады, школы, в которых строятся простейшие укрытия, но это не тот объем. Говоря уже откровенно, даже если оно там есть, люди туда просто не ходят. Поэтому нужно, чтобы были какие-то другие решения. Представим себе типичный двор с девятиэтажками, в котором выкапывается большой подземный паркинг. Так мы решаем проблему с парковкой автомобилей, которыми обычно этот двор заполнен более чем полностью и одновременно закрываем вопрос по укрытию, потому что этот подземный паркинг может быть очень прочный и выполнять настоящую функцию нормального укрытия. В-третьих, мы еще освобождаем пространство во дворе и можем сделать там хорошее озеленение - деревья, кусты, полноценную детскую площадку", - находит альтернативный вариант Алексей Марков.

Экспертное мнение: почему в Запорожье нет нормальных зон отдыха - парков, скверов, пляжей и как эту проблему решить

Наш собеседник объясняет одну важную историческую особенность, что Запорожье строилось в своё время как индустриальный город, и в советское время мало кого беспокоили вопросы досуга. При этом абсолютным парадоксом является то, что Запорожье - город, который стоит на берегу Днепра, в котором есть очень фантастическое место - остров Хортица и при этом нет полноценной Набережной. То есть, фактически есть Прибрежная магистраль, по которой гоняют 40-тонные фуры, и есть вдоль нее маленький участок тротуара, по которому человек ходит, а мимо него проезжают один за другим грузовики.

"При этом длина береговой линии очень большая в Запорожье, но она вся застроена чем-либо, кроме зоны отдыха. То есть или там какие-то чащи, или какие-то там лодочные станции. А после разрушения Каховской ГЭС, мы потеряли ту береговую линию, которая была. И мы не понимаем за сколько лет, и вообще, когда она вернется к тем берегам, которые были. А это означает одно - эти лодочные станции в тех местах, они совсем потеряли свой смысл. И я понимаю, что это может быть непопулярное решение для местной власти, потому что каждый, кто находится при должности хочет быть для всех хорошим. Если кто-то скажет, что мы перестроим эту лодочную станцию, например, в гараж для авто, то это также не имеет смысла. У нас есть такие примеры и в этих гаражах случается что угодно, кроме того, чтобы там стояли машины, а они занимают береговую полосу. Другие участки Днепра, начиная от Днепрогэса, заканчивая "Волной" в свое время были приватизированы какими-то известными или не очень лицами. Но они их так приватизировали и ничего не делают. То есть это рассматривается владельцами как актив, который стоит много денег, но он не используется. Чтобы что-то сделать с этими участками надо иметь понимание, иметь какую-то там предпринимательскую жилку и большие инвестиции. По моему мнению, Pool&Beach - это хороший пример, когда что-то сделали на таком участке", - делится своим взглядом Марков.

Он отмечает, чтобы исправить эту ситуацию, должна быть разработана городская стратегия, что, например, на этой полосе нужно сделать пешеходную набережную, которая не перегорожена какими-то заборами, по которой люди могут легко добраться до берега, как это прописано в законодательстве. С этим связано много других локаций, находящихся у воды, но не имеющих доступа к ней - Дубовая Роща, парк Победы, ландшафтный парк возле "Радуги".

Мы спрашиваем у Алексея Маркова, почему за последние годы местная власть, хоть и презентовала иногда неплохие проекты по реконструкции каких-то зон, но в реальности они или так и не были воплощены в жизнь, или же выглядят так, что за них очень стыдно.

"Строительство за бюджетные средства в нашей стране имеет определенные сложности и это очень неэффективный заказчик. В этой сфере чрезвычайно важно, чтобы был тот, кто заинтересован в конечном результате. Представьте себе, что вы хотите, чтобы вам в квартире сделали ремонт. Обычно, вы уже имеете видение финального результата, и если что-то идет не туда, то вы сразу это замечаете, дергаете строителя и корректируете это. Но такая история не работает с бюджетными объектами. Там всегда очень много заинтересованных инстанций, они могут быть связаны каким-то схемами. А если это большой проект, то обычно он разбивается на отдельные очереди, под них нерегулярно выделяются деньги, которые всегда надо освоить до конца года. Кто деньги до конца года не освоил, то условно говоря все финансирование забирается и дают по шапке. Часто бывает, что деньги им забрасывают, например, 15 декабря, вместо того, чтобы предоставить их с 1 января и они за год смогли их освоить. А когда у них куча денег в середине декабря и они понимают, что только неделя на все осталась, то ну что сделаешь за это время? Кто-то говорит об окнах и они вставляют окна. А при этом отделочные работы не сделаны, перекрытия монолитные не залиты. Зачем там в этом здании окна на этом этапе строительства? Их там не должно быть, они только мешают, чтобы подавать бетонные конструкции через оконные проемы. И вот так оно и делается", - объясняет всю абсурдность ситуации господин Марков.

По мнению директора проектно-инжиниринговой компании, когда заказ делает бизнес, то заказчик обычно понимает, чего он желает в результате, а чиновники в силу ограниченного функционала, не могут сделать больше своих полномочий и ответственность за финальный результат размывается.

Относительно дискуссии среди местного населения, что делать с коммунистической символикой, которая уже вмонтирована, например, в объектах культурного наследия, то Марков отмечает, что должен быть дифференцированный подход к каждому такому объекту. Радикальные решения не всегда могут сработать.

"Когда мы говорим о маленькой отдельной звездочке на какой-то колонне фасада жилого дома в Запорожье, то какая-то ассоциация, конечно, может быть, но, на мой взгляд, это уже какой-то перебор. То есть здесь надо применять индивидуальный подход. Если это какой-то элемент с серпом и молотом, или тот же памятник Ленина, ну, конечно, такие памятники нужно убрать. И сразу начинаются дискуссии, а памятник кому поставить на его месте? А почему вообще нужно ставить памятник на этом месте? Это может быть просто какая-то площадь. Например, на площади Запорожской может быть просто пространство с зелеными насаждениями. Я говорю не о настоящем в военное время, а вообще.  Если брать подходы, которые используются на западе, то должен быть опрос, а чего хотят люди - в пределах большого района, близлежащих домов и так далее. Это могут быть какая-то смотровая площадка, возможна какая-то кафешка, ландшафтные скульптуры. И, возможно, там не нужно делать что-то монументальное. Ее надо обустроить для людей, чтобы люди хотели там проводить время. Просто бетонный квадрат никому не интересен", - говорит Алексей Марков.

Напоследок он отмечает, что несмотря на всю сложность работы во время войны, очень важно видеть возможности, что-то изменить к лучшему. И сейчас, и после войны у специалистов из отрасли будет возможность как-то переосмыслить, перепроектировать ту городскую среду, те дома, те промышленные объекты, которые были разрушены.

"Чрезвычайно важно этой возможностью воспользоваться. Надо не просто копировать то, что было, а создать что-то новое. То, что будет соответствовать уже современным стандартам, целям города. То есть сейчас мы понимаем, что сложное время, но Запорожье может быть очень хорошим местом для жизни. Здесь есть шикарная река, здесь много зеленых зон, которые тоже можно привести в порядок и получить комфортную среду. Сейчас многие, кто уехал. Мы надеемся, что хотя бы часть из них вернется после войны, но надо сделать что-то такое, чтобы они хотели сюда вернуться. И для этого нужна стратегия развития города и в плане промышленности, и в плане понимания, кто будет жить здесь, что этим людям будет нужно, чего они хотят. Я не уверен, что сейчас есть это понимание, но планы нужно начинать прорабатывать уже сейчас. И исходя из этих стратегических планов подходить к восстановлению разрушенных объектов", - напоследок говорит о своей миссии наш собеседник.