Можно закрыть глаза и не видеть, но невозможно перестать дышать и чувствовать: история спикера запорожской полиции

Сменить преподавательскую деятельность на службу в полиции. Именно такое решение 7 лет назад приняла преподавательница украинского языка и литературы, ныне руководительница отделом коммуникации Главного управления Национальной полиции в Запорожской области. Она знает по личному опыту, как это терять жилье, ехать с ребенком в никуда из родного города и как не сломаться, когда вокруг слишком много горя и тяжелых эмоций.

В этом материале 061 рассказывает историю начальника отдела коммуникации ГУНП в Запорожской области Анны Ткаченко.

Оставить дом для спасения

«В апреле 2025 года будет 7 лет, как я пришла в полицию. Решение поменять преподавательскую деятельность на службу в правоохранительных органах было принято в один момент. Просто решила перевернуть страницу своей жизни, потому что поняла, что мне больше не интересно там, где я есть, и нужно что-то менять. Это не о профессиональном выгорании, нет. Я поняла, что должна делать что-то другое, что-то более значимое», - начинает рассказ Анна и добавляет, однажды от знакомых услышала, что в ее местном подразделении полиции есть вакансии. Решила попробовать свои силы.

«Я бы сказала, что это было тяжелое испытание. Хотя мне легко было сдать тестирование на логику, знание законодательной базы. Вот это «лайти» прошло. С лёгкостью в свои 33 года (на тот момент) сдала физо. Труднее было решиться на переезд и коренным образом изменить жизнь. И так получилось, что Мариуполь однажды сам меня выбрал», - рассказывает Ткаченко.

Своими глазами она видела первые попытки врага захватить, разрушить и уничтожить то, что ему не подчинилось.

Начало полномасштабной войны хорошо помнит. Тогда женщина не могла позволить себе уснуть ночью, чтобы не упустить опасности.

"Дежурила над сыном. Мы жили в Приморском районе, а бои шли на окраинах города. Был какой-то животный страх… не за себя, а за ребенка. Не хочу его почувствовать снова, но я его никогда не забуду. Рядом с нашим домом не было бомбоубежища, был подвал, который был единственным убежищем. В первые дни в городе работали все коммуникации - были свет, вода, газоснабжение, однако на всякий случай спустила туда одеяла, свечи, каремат, а в квартире сделала запасы пищи для нас и для нашей кошки», - вспоминает события 2022 года Анна .

Потом была команда личному составу полиции передислоцироваться в Покровск, чтобы возобновить работу аппарата главка. В Мариуполе тогда остался сводный отряд полицейских, которые до последней возможности обеспечивали правопорядок, выполняли эвакуационную и гуманитарную миссию.

«Я потеряла все материально ценное, что у меня было. Не отправляла имущество по Новой почте и не вывозила машиной. Даже оставила кошку соседям, потому что сами чудом выскочили к установке блокпостов. А соседи были опытные «котовладельцы», поэтому от нашей не отказались. На нашем этаже тогда оставались еще одни соседи и когда мы по лестнице бежали вниз, то женщина открыла дверь и почти незаметно нас перекрестила. А я это увидела. Мы верили тогда, что скоро вернемся, что город отстоят. Мы с сыном просто уехали с документами и минимальным количеством вещей. Сегодня я рада, что мы уехали вовремя и он не увидел ужасы блокадного города», – говорит.

Трудные комментарии о страшных событиях

Сначала они с сыном выехали на север Донбасса, затем – на Днепропетровщину, а впоследствии – в Запорожье. Здесь Анне предложили возглавить отдел коммуникации Нацпола Запорожской области.

«Предложение было неожиданным, я не сразу и решилась. Однако мне хотелось делать то, что умею и люблю. Сейчас я в свою работу буквально влюблена», – признается Ткаченко.

30 сентября 2022 года она дала свой первый комментарий на этом посту. Как говорит Анна, это было ее «боевое крещение». В тот день с утра враг ударил ракетами С-300 по гуманитарной колонне на Ореховском шоссе в Запорожье. В результате террористических действий погибли более 30 человек, еще более 90 - получили ранения.

Никогда до этого не комментировала ничего публично, писала, но на камеру и вообще вот в таком формате не работала. Трудно говорить о трагедии беспристрастно, просто как факт, без эмоций и при этом подобрать такие слова, чтобы не обесценить событие. Я до сих пор помню запах, который был на месте происшествия. Можно закрыть глаза и не видеть ужаса, но нельзя перестать дышать и чувствовать», - признается.

После этой трагедии был целый ряд ужасных для Запорожья событий - в октябре враг несколько дней подряд бил по многоэтажным домам, унося жизнь мирных жителей. Анна постоянно была в связи с журналистами, работала на местах ударов.

«За каждого человека, который под завалами, мы всегда держим кулаки, переживаем и если есть хотя бы маленький шанс на спасение, то им нужно воспользоваться. Когда достают человека, то думаешь "ну пусть двинется рука или какая-то мышца на лице, пусть его реанимируют", за каждого болеешь. А еще очень тяжело писать тексты, в которых есть фраза "по состоянию на... известно о... погибших, раненых, под завалами еще остаются... людей". Наиболее болезненно, когда среди пострадавших и погибших есть дети. Это выбивает землю из-под ног. В такие моменты я стараюсь максимально отвлечься за работой», - говорит коммуникационница.

Второй день рождения

Анна часто вспоминает ситуацию, которая едва не стоила ей жизни. Это было как раз в октябре 2022 года. Она вместе с коллегами фиксировали последствия вражеского удара по Зестафонской, 8.

«Я увидела, как спасатель полез в подвальное помещение, потому что там был человек. Я была близко и хотела это снять, чтобы показать работу Служб. Когда приблизилась туда, именно в тот момент начали падать плиты перекрытия верхних этажей. Плиты упали буквально за спиной. Выбегала из клубов пыли. Потом только поняла, что могла там погибнуть. Теперь я стараюсь быть очень осторожной: смотрю вверх, под ноги, замечаю, где работает кран, где что-нибудь может подвинуться», - говорит она.

Вместе с Анной мы много раз работали вместе в прифронтовых общинах. Она всегда охотно уезжала с нами. Говорит, что хотела и желает показывать работу своих коллег.

Объясняет, что каждый выезд – это большое желание показать, как работают полицейские, которые, несмотря на опасные моменты, остаются вблизи линии фронта – там, где продолжают жить местные граждане.

Они работают круглосуточно, они делают важные вещи, благодаря им сохраняется правопорядок на территориях, но об этих заслугах никто не будет знать и их не оценит, если мы не будем об этом говорить, писать, снимать материалы. Гуляйполе, Степногорск, Приморское – эти населенные пункты постоянно атакуют дроны. Люди решаются уехать, их вывозят полицейские, и это мы тоже пытаемся освещать», - комментирует Анна.

Приходилось Анне бежать и вражеских дронов и прятаться от «градов».

«В Гуляйполе над домом, рядом с которым мы работали, завис дрон. Мы заметили его нам пришлось бежать. Был случай, когда мы работали в Гуляйполе и начальник отдела полиции услышал выходы, предупредил нас. Над головой слышала характерный шорох и - аж мороз кожей, потому что это был обстрел из «градов». В такие моменты ощущаешь адреналин, а страх приходит потом. Надо смотреть в небо, постоянно прислушиваться, быть готовым к тому, что придется бежать или падать», - предостерегает она.

О самой желанной новости и словах для родных

Коммуникационница делится, что каждый день она и ее команда рассказывают о героях, показывают работу полиции, но мало кто задумывается о том, что за спиной у каждого героя стоит коммуникационник, который и фиксирует его подвиг или поступок, разделяя момент опасности.

«У нас коллектив творческих людей, мы как тени других служб, но при этом умеем выделить важные моменты, знаем, что сказать, чтобы успокоить людей, как подарить им ощущение безопасности. Я верю, что моя работа важна. Чувствую, что вот сейчас я на том месте, где должна быть», - говорит.

У нее остается мало времени на общение с родными, потому что живут на большом расстоянии. Так что спросили, а чтобы сказала маме, если она будет читать материал.

«Мам, я в шапке», – в шутку говорит.

«А сыну?», - спрашиваем.

«Я воспитываю сына сама и так получилось, что для него залогом моего авторитета почему-то стала моя работа. А мне больше всего хочется чувствовать себя для него важной. Когда в военное время пришла работать в коммуникацию, именно здесь поняла, что он уважает меня, он гордится тем, что я делаю. Он понимает, что работаю в опасных условиях, что есть ситуации, когда я показываю характер, учусь и развиваюсь. Мы говорим каждый вечер и у меня есть предрассудок или традиция – когда еду на прифронтове, то говорю ему об этом с вечера и он непременно требует: отпишись, как вернешься в город. Для меня это знак безопасного пути назад. Поэтому ему всегда хотела писать: «я уже вернулась».

«Какую новость хотела бы написать?»

«Не буду кривить душой… хотела бы написать о деоккупации Мариуполя и моего Донбасса. А еще очень хочу никого не потерять в этой войне. Хочу мира».

PS .

Сейчас кошка Ани живет вместе с ней в Запорожье. Расспросили, как удалось ее вывезти из оккупированного города.

Оказалось, что Аня постоянно мониторила чат ОСМД Мариуполя и однажды случайно наткнулась на соседей (к тому времени дом № 5 на Кронштадтской оккупанты уже сравняли с землей), списалась и нашла свою кошку. Она прожила 6 месяцев в оккупации в семье, где находились другие котики.

«Мою кошку зовут Леля. Сейчас ей четыре года. Тогда, в Мариуполе, она была ухожена и не худенькая. То есть о ней заботились. Я нашла перевозчика, тогда была возможность проезда через Васильевку. Кошка ехала 4 суток. В переноске. Был август, ужасная жара, но она доехала. Я очень хотела ее найти, мне важно было хотя бы узнать жива ли она. Леля меня узнала. Когда взрывы в Запорожье, то она очень лиственно идет и садится перед дверью. Ученая – наверное, люди, которые за ней ухаживали, соблюдали правила двух стен и брали ее с собой. Не знаю даже, что надо кошке оформлять - ВПЛ или УБД», - шутит Анна.

Этот материал опубликован при поддержке Европейского фонда демократии (EED). Его содержание не обязательно отражает официальную позицию EED. Информация или взгляды, изложенные в данном материале, являются исключительной ответственностью его авторов.